Действия органов адвокатской палаты признаны законными и обоснованными

21 февраля 2023 года Восьмой кассационный суд общей юрисдикции поставил окончательную точку в упорных попытках гражданки М. лишить адвоката его статуса. Эта история началась еще несколько лет тому назад, когда между М. и адвокатом сложились личные неприязненные отношения, не связанные с профессиональной деятельностью последнего. В результате М. удалось привлечь адвоката к административной ответственности, что, по ее мнению, свидетельствовало о подрыве авторитета адвокатуры, дающего безусловное основание для прекращения статуса адвоката.

09 августа 2021 года ее заявление о прекращении статуса адвоката было рассмотрено в адвокатской палате и в удовлетворении с вынесением соответствующего распоряжения. Принимая такое решение, адвокатская палата руководствовалась тем, что заявитель не наделен правом ставить такие вопросы, поскольку не являлся доверителем адвоката, изложенные им обстоятельства не связаны с профессиональной деятельностью адвоката, а поэтому само обращение не является допустимым поводом для возбуждения дисциплинарного производства.

Заявитель М. обратилась в суд с иском сразу к трем ответчикам: адвокатской палате, президенту и вице-президенту палаты, одновременно настаивая на возбуждении против адвоката дисциплинарного производства. Истец пытался доказать, с одной стороны, свое право давать оценку соответствия действий адвоката понятиям чести и достоинства адвоката и в целом - авторитета адвокатуры, а с другой, безусловную обязанность органов адвокатской палаты исходить в дисциплинарной практике из этих представлений заявителя, при этом называя себя «общественностью».

Судебные тяжбы по непосредственному рассмотрению иска закончились только 22 февраля 2022 года, когда суд полностью отверг доводы заявителя и признал действия адвокатской палаты соответствующими положениям кодекса профессиональной этики адвоката.

21 июня 2021 года апелляционная инстанция Новосибирского областного суда подтвердила законность и обоснованность решения суда первой инстанции.

Не согласившись с ним, М. в кассационной жалобе пыталась оспорить судебные акты, приводя доводы, якобы свидетельствующие, что адвокат до конфликтной ситуации неоднократно представлял ее интересы по другим делам, а поэтому она просила признать ее доверителем адвоката, имеющим право на обжалование его действий, а поэтому признать наличие у адвокатской палаты обязанности возбудить по ее обращению дисциплинарное производство.

Кроме того, истец указал, что сначала адвокатская палата, а затем и судебные инстанции, своими решениями фактически одобрили противоправное поведение адвоката, хотя в общественном сознании оно расценивается недопустимым для лица, обладающего высоким статусом адвоката.

В связи с этим определение Восьмого кассационного суда общей юрисдикции представляет определенный интерес для дисциплинарной практики в адвокатуре. Кассационный суд вновь тщательно исследовал обстоятельства иска и проанализировал не только процедурные нормы кодекса профессиональной этики адвоката, регулирующие дисциплинарную деятельность органов адвокатской палаты, но и принципы и нормы профессионального поведения адвоката.

По результатам этого суд указал, что «поскольку М. не относилась к числу лиц, по жалобам, обращениям которых подлежит возбуждению дисциплинарное производство, суды первой и апелляционной инстанций пришли к правомерному выводу о том, что ответчиком обоснованно отказано в возбуждении дисциплинарного производства в отношении адвоката. Ссылка истца на то, что она неоднократно являлась доверителем адвоката, поскольку данный адвокат неоднократно представлял ее интересы по гражданскому делу, обоснованно отклонена судами, поскольку данное обстоятельство также не могло являться основанием для возбуждения дисциплинарного производства, учитывая, что указанные в заявлении основания не связаны с осуществлением деятельности адвоката как доверителя истца». Таким образом, суд разделил взаимоотношения заявителя и адвоката по представительству, которые имели место до начала конфликта, с отношениями между ними, которые стали предметом обжалования действий адвоката в адвокатскую палату, и не вытекали из отношений по осуществлению профессиональной деятельности адвоката.

Принимая решение по доводам жалобы о том, что адвокатская палата и суды фактически одобрили поведение адвоката, кассационный суд указал, что эти доводы являются несостоятельными, поскольку адвокатской палатой не давалась оценка действиям адвоката, в связи с чем судами также такие выводы не были сделаны.

В заключение, кассационный суд отверг иные процессуальные претензии истца, указав что в соответствии с ч. 3 ст. 390 ГПК РФ, в данной стадии процесса суд не вправе устанавливать или считать доказанными обстоятельства, которые не были установлены либо были отвергнуты судом первой или апелляционной инстанции, предрешать вопросы о достоверности или недостоверности того или иного доказательства, преимуществе одних доказательств перед другими и определять, какое судебное постановление должно быть принято при новом рассмотрении дела.

Как пояснили пресс-службе в адвокатской палате, результаты судебного рассмотрения иска М. будут способствовать дальнейшему развитию принципов и механизмов дисциплинарной практики в адвокатуре, и подтверждают правильный вектор ее современного развития.

Пресс-служба Адвокатской палаты
Новосибирской области